КИРИЛЛОВСКИЙ НЕКРОПОЛЬ
Киевская Кирилловская церковь, основанная в ХІІ в. князем Всеволодом Ольговичем, строилась не только как сакральное сооружение, но и как церковь-крепость. Кроме оборонной функции, Кирилловская церковь-крепость выполняла еще одну роль - родовой усыпальницы. О таком ее назначении свидетельствует архитектура притвора (нартекс), в южной и западной стенах которого размещены четыре ниши - аркасолии (от лат. Arco - дуга, solium - гроб, саркофаг).
Первое из известных погребений в Кирилловской церкви датируется 1179 годом. Это погребения жены Всеволода Ольговича, дочери Мстислава Великого, Марии Мстиславовны, которая в том же году, незадолго до смерти, приняла монашескую схиму. В Киевской или Ипатьевской летописи под 1179 г. говорится: “Того же лета преставися княгиня Всеволожая, приемши на сия чернечною схиму положена бысть в Киеве, у святого Кюрила...” [1, стб. 612]. К сожалению, летопись не указывает конкретное место погребения в храме, тем не менее внимательное исследование архивных материалов, а также фресковой живописи Кирилловской церкви предоставляет возможность предположить где оно было расположено. В известном исследовании ХІХ в. “Открытие фресок Киево-Кирилловской церкви ХІІ в., исполненное А.В.Праховым” есть интересное дополнение - тетрадь с орнаментами. На оборотной стороне третьей страницы этого тетради находим полоски с орнаментом и ниже надпись карандашом: “Под Мар. Мст.” [2, c. 3]. Этот орнамент написан в ХІХ в., на ребре южного опорного столба нартекса Кирилловской церкви в соответствии с эскизом А.Прахова. Сейчас в верхней части этого столба из-под масляной живописи ХІХ в. открыт фрагмент фрески ХІІ столетия. На фреске имитация архитектурного сооружения, на фоне которого заметно изображение женщины, выглядывающей из-под занавеса. Именно это изображения профессор А.Прахов определил как “Мар. Мст.”, то есть Мария Мстиславовна. Вероятно, во время завершения строительства Кирилловской церкви, после кончины своего мужа, Мария Мстиславовна могла заказать и свой портрет в росписях стен нартекс, где в будущем должны были упокоится ее останки. Наверное, именно напротив этого портрета, в западной нише аркасолия и было расположено погребение вдовы Всеволода Ольговича – основателя Кирилловской церкви - княгини Марии Мстиславовны.
Как сообщают летописи, в том же 1179 году умерла и была похоронена в Кирилловской церкви невестка Марии Мстиславовны - княжна Мария Казимировна [3, стб. 612]. В 1178 году Всеволод Чермний (Рыжий), внук Всеволода Ольговича и Марии Мстиславовны, вступил в брак с дочерью польского короля Казимира, а через год Мария заболела (вероятно, после родов), постриглась (с именем Анастасия) и в скором времени умерла.
В 1194 году Кирилловский некрополь пополнился еще одним знаменитым погребениям: 27 июля во дворце загородной резиденции на 78-му году умер старший сын Всеволода Ольговича, Великий киевский князь, один из главных героев древнерусской поэмы “Слово о полке Игореве” - Святослав Всеволодович. Тяжело больной, он начал готовиться к смерти и поехал поклониться отцовской могиле в Вышгороде. В церкви святых мучеников со слезами на глазах князь поцеловал святую раку Бориса и Глеба, потом отправился к гробнице отца, и не смог войти, так как не разыскал священника с ключом. Не дождавшись, досадуя, Святослав поехал к новому двору в Кирилловском монастыре, который очень любил. Здесь он прослушал всенощную и на следующий день вместе с братией и народом торжественно отметил день памяти святых Бориса и Глеба. После обеда собрался ехать в город, однако болезнь так обострилась, что он вынужден был остаться в монастыре. На следующий день, 25 июля, Святослав потерял сознание, а когда пришел в себя, приказал постричь его в монахи. К вечеру он умер. Похоронили покойника в дорогом его сердцу Кирилловском монастыре.
В 1215 году в Кирилловской церкви похоронили и сына Святослава - Всеволода Чермного. Впервые в Ипатьевской летописи его вспоминают в связи с бракосочетанием с польской принцессой Марией Казимировной под 1178 годом. Умер Всеволод Чермный будучи князем черниговским, но похоронили его в фамильной усыпальнице князей Ольговичей - в Кирилловской церкви в Киеве. Это погребение было последним в древнейшей истории Кирилловского некрополя.
В исследовании Александра Советова (1914 г.) без надлежащих доказательств отмечается, что князь Святослав был похоронен в ниши северной части нартекса, а Всеволод Чермный и его жена Мария Казимировна в южных нишах южной части нартекса [4, c. 216 ].
В путеводителе Н.В. Шероцького 1917 г., также без каких-либо доказательств отмечается: “ Мраморные саркофаги в ХVІІ в. (имеются в виду погребения Ольговичей автор) были выломаны каким-то шляхтичем и употреблены для ванн” [ 5, с. 212 ].
История Кирилловского монастыря в пору монгольского нашествия, учитывая отсутствие свидетельств, представляет собой определенную лакуну. Архивные материалы, которые свидетельствуют об истории памятки датируются началом ХVІІ столетия и сообщают, что в 1605 г. Кирилловский монастырь возглавил игумен Василий Красовский. Он возрождает к активной православной жизни Кирилловский монастырь, ремонтирует Кирилловскую церковь, переосвящает алтари и т.п. Деятельность игумена Василия Красовского была высоко оценена после его смерти. Монастырская братия, учитывая его плодотворную деятельность в пользу Киево-Кирилловского монастыря принимает решение похоронить его в самом храме: “...года 1614 месяца злого 26 дня с четверга на пятницу на воспоминание святого отца Василия престависе тот честный отец игумен Васелей Чернобровка, а погребли его марта в третий день на неделе и положили тело его честное под муром возле правого крилоса, под стеной, с честью большой" [6, c.422-424].
Немало свидетельств о следующих погребениях собрано в произведениях и дневнике известного святителя Димитрия Ростовского, жизнь которого была тесно связана с Кирилловским монастырем.
1689 года в дневнике святителя появилась запись: “... марта 20 дня, во святой большой пяток, в спасительные страсти, мать моя Мария Михайловна, законная супруга отца моего Саввы Григорьевича, преставися в 9 часов дня. Апреля в 7 день, в среду, святого воскресенья седьмицы совершили мы погребение в монастыре Кирилловском и положили у церкви св. Троицы, на левой стороне, в самой стене, при двери, коими на хоры входят ...” [ 7 ].
Под 1697 годом Димитрий Ростовский в своих записях сообщает: “Января 17 дня с субботы на воскресенье, в третьем времени ночи, преставился честный старец Иннокентий Монастырский и по нем я грешный принял игуменство» [8, с. 67].
На протяжении 16 лет Иннокентий Монастырский был игуменом Кирилловского монастыря. Именно во время его правления Киево-Кирилловский монастырь достигает своего высочайшего расцвета, занимает второе место после Киево-Печерской Лавры и несмотря на то, что сообщение о месте погребения игумена Монастырского в дневнике святителя отсутствует, учитывая большие заслуги этого игумена перед монастырем и отдавая надлежащее его памяти, Димитрий Ростовский и монашеская братия, вероятно, похоронили его в Кирилловской церкви. На пилоне южного нефа Кирилловского храма сохранился монументальный темперный портрет И.Монастырского [9, с.331]. Интересно, что в 60-е годы ХХ в. во время проведения археологических исследований под полом Кирилловской церкви было найдено более 20 погребений, одно из которых возле пилона на котором изображен портрет Монастырского. Это погребение датировали ХVІІ в., достоверно, что это и была могила Иннокентия Монастырского.
6 января 1703 года в возрасте 103 года умирает отец святителя Ростовского – Савва Туптало. Сподвижник Богдана Хмельницкого, сотник войска Запорожского по завершении службы длительное время было ктитором Кирилловского монастыря. Его прах упокоился на паперти Кирилловской церкви по левую сторону, возле могилы жены. Рядом с могилой длительное время находился портрет Саввы Туптало, который сейчас сохраняется в фондах Национального художественного музея Украины. Вместе с тем известно, что в 1705 году Димитрий Ростовский прислал из Ростова в Киево-Кирилловский Свято-Троицкий монастырь родовую икону Божьей Матери с просьбой установить ее над могилой родителей в соборном приделе Святого Духа [10, с. 164 ].
В семье Туптало было три дочери - Памфилия, Феврония и Параскева. Рядом с Киево-Йорданской церковью (Подол) они основали Николаевский женский монастырь, игуменство в котором передавали одна одной в наследство. О старшей сестре, в миру Памфилии, святитель Димитрий Ростовский записал 1704 года в дневнике: “Апреля в неделю Фомину в благовест на литургию преставилась сестра моя старейшая инокиня Александра, погребена у церкви-крепости Кирилловские в ногах в матери” [ 11, с. 10 ]. Известно и завещание младшей сестры Параскевы от 16 июня 1710 года, в котором она просила дать упокой ее «грешному телу» в Кирилловский церкви [12, с. 384 ]. Документов или свидетельств о точной дате смерти и место погребения двух младших сестер святителя Димитрия не найдено, но скорее всего, и ионии были погребены в Кирилловской церкви, то есть Кирилловская церковь стала родовой усыпальницей семьи Туптало.
Вокруг церкви когда-то было Кирилловское кладбище. Свидетельств о Кирилловском кладбище немного. Одно из них - единственная надгробная доска, которая сохранилась до нашего времени и находится недалеко от северной стены церкви, скорее всего не на своем первоначальном месте. На этой розовой шиферной доске еле читается надпись. Вот ее приблизительное содержание - на этом месте похороненный раб Божий Яков Филипович Маркиевич, который родился 17.. года месяца октября 7 дня, а преставися: ? времени жизни: 17(86)? году октября ? дня, а рядом и преставішиєся прежде его родители Филипп и Анна похороненные: коїи да сотворит Господь вечную память.
Сегодня сохранилась лишь одинокая плита на месте где когда-то был величественный Кирилловский некрополь. Вот как описал его священник В.Антонов: “ Поле это, или кладбище усеяно и украшено разными надгробными памятниками, искусства частию простого, потому что в лечебнице сего заведения лечатся и умирают люди большею частию простые, или хоть и не простые, но бедные” [ 13 ]. ( В 1787 году Кирилловская церковь стала больничной церковью при инвалидном доме, а со временем при больнице для душевно больных). Автор статьи описал и памятник на могиле бывшего первого киевского губернатора Панкратьева, который умер в 1813 году. Построен он был из белого камня в форме довольно высокой колонны, пьедестал выложен из кирпича, а ступени – из синего камня. Колону увенчивал высокий позолоченный крест, а под ним яблоко. Священник В. Антонов уже тогда отмечал, что позолоченная доска с памятника была украдена, как и доска из ниши северной внешней стены церкви, которая свидетельствовала о погребении родителей Димитрия Ростовского [14]. В северной стене церкви и сейчас можно видеть несколько опустевших ниш, где когда-то были надгробные памятные доски.
Существуют также некоторые свидетельства о погребении, которые были расположены в загадочных Кирилловских пещерах. На север, в 45 шагах от храма, возле часовни находился больничный морг, рядом с которым, возник провал, там и была найдена пещера. Служка Кирилловской церкви, некий Кулиш проникал в эту пещеру и видел там гробы в нишах, которые расположенные были не вдоль пещерного хода, как в Лавре, а перпендикулярно к нему. Воспоминания эти относятся приблизительно до 1889 года [ 15 ].
Литература:
1. ПСРЛ Ипатьевская летопись. Т.2 – М.: Языки русской культуры, 1998. – 648 стб.
2. Открытие фресок Киево-Кирилловской церкви ХІІ века, исполненное 1881 и 1882 гг. А.В.Праховым. – спб.: 1883. – 13 с.
3. ПСРЛ Ипатьевская летопись. Т.2 – М.: Языки русской культуры, 1998. – 648 стб.
4. Советов А. Кіево-Кирилловская церковь // Учебно-богословские церковно-проповеднические опыты студентов Импер. КДА – к., 1914. – Вып. 12. – С. 233-384.
5. Шероцкий К.В. Кіев. Путеводитель. – К.: С.В. Кульженко, 1917. – 374с.
6. Петров Н.И. Описание рукописей церковно-археологического музея. // Акты КДА. – К.: - 1877. – Вып. 2. – С. 594
7. Дневные записки святого чудотворца Димитрия митрополита Ростовского. – Г., 1781. – 112 с.
8. Дневные записки святого чудотворца Димитрия митрополита Ростовского. – Г., 1781. – 112 с.
9. Кузьмин Э.М. Несколько слов в южнорусском искусстве и задачах его исследования // Киевская старина. – 1900. № 11. – С. 326-332.
10. Зверинский В.В. Материал для историко-топографических исследований в православных монастырях в Российской империи. – Спб., 1892. – 462 с.
11. Шляпкин И.А. Св. Дмитрий Ростовский и его время. – Спб., 1891. Приложение.
12. Лазаревский А. Документальные сведения в Савве Туптало и его род. // Киевская старина, Т. 3. – 1882 август.
13. Антонов В.Г. Киево-Кирилловское кладбище // Киевские губернские ведомости, 1870 г., № 139.
14. Антонов В.Г. Киево-Кирилловское кладбище // Киевские губернские ведомости, 1870 г., № 139.
15. Зимин Л. Кирилловская обитель // Киевлянин № 238. – 1909.